razgonoblakov.ru

 

Применение авиации в рыборазведке

и зверобойном промысле.

В замерзающих морях  авиация используется для  поиска   морского зверя с последующей наводкой на их стойбища (лежбища)  зверобойных промысловых судов; в Азовском, Черном, Охотском и некоторых других незамерзающих морях - для разведки рыбы.

Зверобойный промысел

Зверобойный промысел – это добыча тюленей, нерпы, котика и др. морского зверя.  Продукция зверобойного промысла— меховое и кожевенное сырьё, тюлений жир, мясо, идущее на корм ездовым собакам и пушным зверям, а также внутренние органы (печень, эндокринные железы и др.), используемые для производства витамина А и некоторых др. фармацевтических препаратов. Зверобойный промысел осуществляется обычно на льдах в периоды скопления зверя для размножения — детные, или щенные залёжки, и линьки — линные залёжки (конец зимы и весна). К местам скопления зверя подходит флотилия  небольших моторных зверобойных судов в сопровождении ледокольного парохода. Крупного зверя охотники бьют из ружей, молодняк убивают баграми. С убитых зверей на льду снимают шкуры вместе с салом (хоровины)..

Следует отметить, что в настоящее время   Международной конвенцией  промысел большинства видов морского зверя строго ограничен, некоторых, в частности детенышей  тюленя  – полностью запрещен.

Существует мораторий и на  добычу китов, но не все страны его подписали. Наиболее  упорно отстаивает свое право продолжать  добычу китов – якобы для научных целей  - Япония.

*   *   *

В Советском Союзе промышленная добыча морского зверя осуществлялась в Баренцевом и Белом морях (гренландский тюлень, кольчатая нерпа), в Охотском море, в северо-западной части Берингова моря и в Чукотском море (различные виды тюленя, морской котик). В северо-восточной части Каспия   зверобойный промысел  был связан  с добычей  каспийского тюленя (преимущественно – белька, детеныша тюленя). На Чёрном море широко велся дельфиновый промысел. Организация любого морского промысла была  на высоком уровне, при этом особую роль играла авиационная разведка. Получив от экипажа самолета  информацию об обнаруженных лежбищах морского зверя, капитан-директор  промысловой флотилии совместно  со старшинами зверобойных судов (ботов) разрабатывали план на предстоящие несколько дней промысла и  флотилия  вслед за ледоколом начинала  пробиваться к местам скопления морского зверя курсом, предложенным авиаразведчиками. Если на пути следования ледовая обстановка была тяжелая,  она, по просьбе  капитана ледокола, могла уточняться.

…Первыми использовали самолет для поиска  гренландского тюленя архангельские поморы -зверобои.   О том, как осваивали летчики «зверобойку» в горловине Белого моря, рассказал  в своих воспоминаниях  известный  полярный летчик Бабушкин. Короткие выборки из его книги, лучше всего  отобразят  события тех далеких лет.

…Авиаразведка зверя была совершенно новым и очень увлекательным делом.

В феврале 1926 года я прибыл в Архангельск. В Совторгфлоте меня познакомили с начальником зверобойной конторы Н. А. Еремеевым.

От него я узнал, что  примерно в феврале, в горле Белого моря собираются гигантские стада гренландского тюленя. Охотники с промысловых судов осторожно подбираются к дрейфующим лежбищам. Начинается охота – «зверобойка». Этим промыслом занимались еще прадеды нынешних беломорских жителей – поморов. Для многих поколений он был основным, если не единственным источником существования.

… В нынешнем – 1926 году  - в помощь зверобоям решили впервые для разведки морского зверя использовать самолет.

Базой для самолета выбрали село Койду. Но для связи с судами каждый раз, возвращаясь с разведки, надо было садиться на острове Моржовец и оттуда сообщать по радио кораблям о результатах полета.

– Предупреждаю, – сказал Еремеев, – что большинство капитанов абсолютно не верят в целесообразность воздушной разведки …Они говорят, что, если даже пилот и найдет зверя, то шум мотора наверняка распугает стадо… Вам, Михаил Сергеевич, предстоит опровергнуть это ошибочное мнение. Покажите нашим зверобоям всю пользу применения самолета на промыслах. Мы постараемся всячески вам помогать.

…Летел я на самолете «Ю-13». ...Летать на нем над морем – штука безотрадная. Как подумаешь, что машина сухопутная и мотор может сдать, становится не по себе. Правда, море почти целиком покрыто льдом, но он весь измельченный, искрошенный. Вряд ли возможна вынужденная посадка на такой лед… Пожалуй, и костей не соберешь.

Далее в своих дневниках Бабушкин рассказывает о том, как однажды, для того чтобы убедить   капитана ледокола  пойти в квадрат 264 ( где летчики    обнаружили  необычайно  большое стадо  тюленей), пилот  решился на  отчаянный эксперимент - сесть на льдину рядом с ледоколом (до этого   в мировой истории   авиации подобного не было). Несмотря на  решительное возражение бортмеханика, боявшегося, что   лед может не выдержать, Бабушкин и  самолет посадил, и капитана на радость промысловиков убедил, о чем свидетельствовала полученная им через несколько дней радиограмма от капитана ледокола: - «Нахожусь в квадрате № 264, бил зверя в течение четырех дней, а пять дней подбирал и погрузил 10000 голов».

…Эта телеграмма доставила нам огромную радость,- завершает свои воспоминания о первом сезоне своей «зверобойки» Бабушкин,  - Постепенно наша воздушная разведка завоевывала доверие. Суда шли в указанные нами районы, и промышленники брали хорошую добычу. Капитанам поневоле пришлось сдаваться, когда охотники, находившиеся на борту корабля, настойчиво требовали вести судно в те места, где самолет обнаруживал залежки. Но  все же борьба с неверием в воздушную разведку тянулась долго…

В начале 1927 года Бабушкин вторично отправился в горловину Белого моря и с той поры почти каждую зиму  работал на разведке зверя. В его архиве обнаружено начало задуманной им большой книги о зверобойном промысле. В ней, в частности, говорится  что в 1927 г. пилот сделал двадцать три  удачные воздушные разведки, что помогло промышленникам добыть  более ста семидесяти тысяч голов зверя, а  в 1928 г. летчики выполнили уже пятьдесят три разведки при том, что работать  им зачастую мешали  туманы , пурга и свирепые морозы.

Нелегкой была в этот сезон и ледовая обстановка –  некоторым зверобойным флотилиям пришлось выбираться из ледового плена. Наши зверобои сумели   справиться с ситуацией, так как их сопровождали ледоколы, а  вот норвежским морякам не повезло. Ледокола у них не было и   несколько норвежских зверобойных судов, промышлявших в горловине Белого моря, были зажаты льдами. Министерство торговли Норвегии обратилось к советским властям за помощью.  Для  вывода судов из  ледового плена был выделен ледокол «Малыгин», а на поиски норвежцев вылетел экипаж самолета под командованием Ивана Михеева. Прорвавшись сквозь непогоду, летчики  обнаружили занесенные снегом суда между мысом Канин Нос и островом Колгуев. Координаты места нахождения судов были   переданы на ледокол «Малыгин», который  и вывел суда  на чистые воды.

Участие экипажей самолетов в  спасательных операциях были  неотъемлемой частью их  основной работы. Зверобойные суда  часто оказывались пленниками льдов, и, если рядом не было ледокола, положение  становилось угрожающим. Вот в таких случаях и спасал положение самолет. Летчики, обнаружив с воздуха людей, сбрасывали  им теплые вещи, продукты,  сообщали на ледокол координаты  места трагедии и ледокол следовал туда , не тратя время на поиски.

Так летчики «зверобойки» стали незаменимыми членами  мужественного, сплоченного сообщества  полярных  моряков и зверобоев.

Приобретенный  опыт полетов на «зверобойке»  очень пригодился Бабушкину в 1928 г. во врем полетов на спасение экипажа дирижабля “Италия”, потерпевшего катастрофу 25 мая вблизи Шпицбергена на обратном пути после пролета над Северным полюсом. По неизвестной причине дирижабль спустился , ударившись о льды. На лед было выброшено одиннадцать человек, один из них мертвый, у начальника экспедиции Нобиле были сломаны нога и рука. Шесть человек унесло вместе с дирижаблем в неизвестном направлении.

В спасательных операциях было задействовано восемнадцать морских судов, двадцать один самолет и около полутора тысяч человек. Решающими оказались операции, которые были предприняты советским правительством. Всех оставшихся в живых членов экипажа, кроме Нобиле, которого вывез со льдины шведский летчик Лундборг, спасла 12 июля экспедиция на ледоколе «Красин», подошедшем к месту гибели дирижабля по координатам, сообщенным летчиком. Б. Чухновским. Но раньше «Красина» на поиски нобилевцев  направили ледокольный пароход «Малыгин», на борту которого  в разобранном виде был небольшой одномоторный самолет «Ю-13»  М. Бабушкина.

Бабушкин пятнадцать раз взлетал и садился на лед около ледокола, опровергнув бытовавшее среди иностранных полярников  мнение о невозможности  использования  в летнее время самолетов для  посадки на лед…

Уже по результатам первых  рабочих сезонов Бабушкина  сомнения промысловиков  относительно пользы  авиационной разведки  были развеяны  и   в сезон  1930 г. в  селе поморов  Койду  базировалось  уже  несколько  самолетов «Добролета». Переняв опыт Бабушкина,   летчики  налетали в общей сложности более 400 часов, оказав  существенную помощь   экипажам зверобойных судов в поисках стойбищ морского зверя.

…Полеты выполнялись на  импортных самолетах,  но уже в   1935 г. в горловине Белого моря работает     авиагруппа,  в составе которой  всего один "иностранец"- самолет - ПС-4, остальные – отечественные      "Сталь-2" и  Ш -2. Перед промысловиками стоит ответственная  задача – добыть  максимальное количество морского зверя, но погода  скверная и выполнение плана стоит под угрозой, хотя создана морская группировка, в которой участвуют и колхозные флотилии зверобойных  судов и вспомогательные суда и корабли ледокольного класса: «Александр Сибиряков», «Садко»,  «Русанов», «Малыгин».  К этому времени роль авиаразведки в выполнении плана добычи морского зверя  оценивалась так высоко, что Бабушкина   назначают начальником зверобойной кампании. Не удивительно – это был его  восьмой сезон на «зверобойке» в Белом море −  промысловики  уже считали его своим и готовы  были выполнять указания летчика.

Вот всего несколько записей в  дневнике Бабушкина, позволяющих окунуться в те  «горячие» для всей страны  времена, когда  за невыполнение плана могли последовать серьезные наказания.

11 марта Записка начальника промысла  Бабушкина в редакцию газеты «Правда»

«Москва. Редакции газеты «Правда». За последние дни погода в горле Белого моря ухудшилась. Штормовые ветры и сильные снеговые шквалы затрудняют работу колхозников-зверобоев. Несмотря на опасность, зверобои все же идут на лед бить тюленя и героически борются с природой. Колхозники рассматривают выполнение плана добычи как дело своей чести. Вчера в четвертом часу дня случилась беда: возле реки Поной сильный ветер оторвал от льда лодку с двумя зверобоями и унес в море. Всем зверобойным судам отдано распоряжение оказать им помощь. Ведется круглосуточное наблюдение за районом, где терпят бедствие зверобои. Учитываются течение и дрейф льда, чтобы определить, куда унесло лодку. Шквалистые ветры и снегопад мешают спасательным работам. Самолеты зверобойной экспедиции готовы к вылету, ожидают хотя бы небольшого улучшения погоды. Вчера вечером к острову Моржовец ветром поджало лед с тюленем. Бригады береговых охотников-колхозников отправились на лед бить зверя. Во время этой операции одна лодка, в которой находилось семь человек, была окружена льдами и унесена в море. Зверобои всю ночь боролись со стихией. Сегодня утром все семь человек, совершенно выбившиеся из сил, бросили добытого зверя и вышли на берег в восемнадцати километрах от базы. Нет сомнения, что два зверобоя, унесенные в море, будут спасены. Бабушкин».

12 марта

В десять часов меня вызвали к радиотелефону для срочных переговоров с «Седовым». Я понял, что произошло нечто важное, ибо капитан Швецов не любит много говорить и сам еще ни разу не вызывал меня. В радиорубке я услышал радостный голос капитана: — Спешу вам сообщить, Михаил Сергеевич, что двух унесенных с Поноя людей я подобрал. Сейчас они у меня на палубе, здоровы, только их слегка покачивает. Это от голода, они четыре дня ничего не ели. Я горячо поздравил капитана. В 13 часов самолет пошел на разведку, но с норда надвинулась грозная туча. Пришлось через пятьдесят минут вернуться на остров. Все же успели показать «Сибирякову» маленькую залежку. Взять ее не удалось, но вечером залежку прижало к острову и ею воспользовались береговые зверобои.

14 марта

Дела у нас стали очень плохие: зверя разбросало, да и мелкий он. Крупный зверь — лысун — сейчас осторожен: его не возьмешь! Одиночек, правда, везде собирают, но это для кораблей не промысел... Что-то даст нам следующая пятидневка?

…….…

20—30 апреля

Самые горячие дни, напряжение исключительное. Весь состав авиабазы испытывает «родовые муки»: май уже на носу, а выполнение плана еще на хвосте... Погоду, что называется, «вырываем»: чуть улучшение — немедленно на разведку. Даем судам сводки, в каких квадратах залег тюлень. Корабли подходят к залежкам, каждому хочется взять побольше, и в пылу соревнования товарищи иногда ссорятся. Тогда мне приходится выступать в роли «миротворца». В последние дни добыча резко поднялась. Впереди всех «Русанов», немного отстают от него «Малыгин» и «Садко», затем идут «Сибиряков» и «Седов». Бедняга «Седов» потерял лопасть, с трудом передвигается, но промысла не бросает. Активно действуют зверобойные боты. Пожалуй, хуже всех дела у «Ломоносова». Наступает канун великого первомайского праздника. Все напряженно ожидают вечера, когда капитаны передадут сводки о выполнении плана добычи….

…Рубка радиостанции осаждается людьми, жаждущими узнать итоги нашей работы. Наконец, сводки приняты. Садимся за стол, принимаемся за расшифровку... Когда подсчитали последние цифры, раздалось дружное «ура» в честь русановцев: благодаря им план перевыполнен. Теперь можно встретить праздник с честью…

На зверобойном промысле в белом море, кроме Бабушкина, работали многие известные полярные  летчики: Козлов, Власов, Вершинский. Летать им приходилось на разных самолетах, в том числе и    на маленьких летающих лодках Ш-2 «шаврушках».

Отличная была  машина,  много теплых  отзывов и воспоминаний  оставили о ней летчики.

Об одном  забавном событии, имевшем прямое отношение к описанным выше, рассказал журналист Макс Зингер в очерке о летчике Козлове. Несколько сокращенным пересказом очерка автор сайта заканчивает повествование  о «зверобойке» времен Бабушкина  в горловине Белого моря.

… Авиазвено Козлова базировалось на острове Моржовец. Летчики жили в маленьком доме, возле которого стояла банька. …Тройка самолетов стояла на озере, круглом как тарелка. Маленькая амфибия «Ш-2» – самолет Вершинского, которого летчики дружески звали «дядей Димой», – тоже входила в звено.

Лыжи амфибии однажды примерзли к подтаявшему насту. Вершинский никак не мог оторвать машину от ледяной коры озера. Он давал полный газ. Винт вертелся с предельной силой, машина дрожала, но не трогалась с места. Дядя Дима оставил мотор работающим на малом газу, сам же  покинул кабину и пошел раскачивать машину.

Наконец амфибия поддалась и тихонько потянула вперед.

Дядя Дима ухватился за самолет и побежал рядом с ним, пытаясь прыгнуть в пилотскую кабину. Но на каждой заструге при подскоке прибавлялось газу, и «Ш-2» все сильнее рвалась из рук своего водителя.

Козлов и капитан Воронин вышли из домика посмотреть погоду и заметили бегущий по озеру самолет, а позади мелькавшие по снегу ноги. Потом увидели, как «Ш-2» побежала одна, а упавший Вершинский поднялся со льда, вытирая рукавом лицо.

Выбежали люди из домика. Длинноногий борт-механик Виктор Чечин обогнал товарищей и ухватился было за хвост самолета. Но «Ш-2», ударившись о высокую застругу, подняла хвост подобно норовистому коню, фыркнула и помчалась в противоположную сторону. Люди, бежавшие вслед за Чечиным, так и метнулись от машины.

Теперь «Ш-2» вырвалась на середину озера и шла полным ходом.

– Она сейчас взлетит, – крикнул Козлов изумленному Воронину.

В этот миг новая заструга остановила ход машины, и та, словно пораздумав, опять рванулась на людей.

Стало так жарко, что люди побросали свою верхнюю одежду. Чечин даже разулся и бегал по льду в одних носках, хотя было более десяти градусов мороза.

Вершинский совсем выбился из сил. Лицо его окровавилось от ударов о заструги, руки покрылись царапинами. Он бормотал:

– Редкий случай в истории авиации. Черт знает что такое! Самолет без летчика!

..Мотор работал уже на большом газу. Лодка то выбегала на самую середину озера, то кружила по его краям.

– Я больше всего опасаюсь, как бы эта дура не вмазала в наш «Сталь-2», – встревожено сказал Козлов.

Столкновение самолетов грозило сорвать зверобойную кампанию. План мог остаться невыполненным.

– Что будем делать? – озабоченно спросил капитан. – Будем поленьями отбиваться.

– Как же отбиваться?

– Очень просто – бить прямо в винт. Винт в куски – и машина остановится. Жалко, конечно, но ведь остальные машины куда ценней, чем «Шаврушка».

Капитан и летчики схватили лежавшие возле бани поленья и приготовились отражать противника.

«Ш-2» мчалась к месту стоянки «Сталь-2». Оставалось еще, быть может, полминуты до столкновения. Козлов и Воронин подняли поленья, напоминая своим видом городошников.

..Машина, не добежав до стоянки авиазвена, на подскоке  вновь круто повернула и помчалась к противоположному берегу.

Вершинский уныло посматривал на сумасшедший бег своей «Ш-2». Руки и лицо его распухли от ушибов и ссадин.

Наконец машина уткнулась в берег.

Козлов посмотрел на часы.

– Знаете, друзья, она гоняла нас около сорока минут.

Все были утомлены беготней и мечтали скорее добраться до койки, чтобы выспаться и отдохнуть. Утром предстояло лететь в разведку…

 

На Дальнем Востоке зверобойный промысел  велся в Охотском море, а начался он  с   2-х полетов М. Водопьянова, выполненных в 1930 г.  на  самолете Юнкерс «Ю-13» с сотрудниками Института рыбного хозяйства. Полеты  оказались успешными, в районе  острова Большой Шантор были обнаружены стада нерпы  и белухи. Лежбища были засняты на фотопленку. Подсчет их количества показал возможность производить в этих местах промысел и с 1932г. на Дальнем Востоке  организуется морской зверобойный промысел.

Надо отметить, что этот промысел   развивался здесь как бы параллельно  с рыбным, крабовым и китобойным и был в тени этих основных производств «Дальрыбы».

Соответственно, и авиаразведка использовалась в большей части  на поиске рыбных косяков.

…В начале 30-х, когда опытных пилотов у «Добролета» было мало, их  часто   перебрасывали с места на место. Так, в 1931 г. Водопьянова, как пилота, имевшего  опыт «разведчика» морского промысла, послали на Каспийское море, где «горел план» по добыче   тюленя…

В Каспийском море промысел велся в северо-восточной части на детных залёжках с начала февраля до середины марта. На промысел бельков (приплод тюленей) зверобои выходили на моторных судах. Кроме того, промысел вели и бригады  тюленщиков, выезжавших на лёд на санях. В  1932 г.   у  Каспийского зверобойного треста план  по добыче  тюленя был очень напряженным и  руководство очень надеялось на помощь летчиков. Но отправленный в помощь зверобоям самолет надолго застрял в пути из-за  плохих погодных условий. Опасаясь, что  выполнение плана  будет сорвано, руководство Треста обратилось к командованию местного управления ГВФ с просьбой заменить застрявшего в пути летчика более опытным специалистом. Летное начальство сняло Водопьянова с почтовых перевозок и отправило на помощь каспийским зверобоям.

…Добравшись до места, Водопьянов принял у «застрявшего» летчика самолет и уже на следующий день при тех же погодных условиях взлетел, благополучно  добрался до Астрахани и в течение нескольких месяцев  наводил охотников на скопления тюленей, чем очень помог тресту наверстать упущенное в выполнении плана. За работу на Каспийской зверобойке Водопьянов получил о промысловиков благодарность. В приказе по тресту было сказано, что охотникам удалось избежать срыва плана по добыче тюленя благодаря смелости и умению летчика Водопьянова....,

На Каспии  Водопьянову помогал  опыт, приобретенный   в суровых  дальневосточных условиях. Поэтому он не растерялся, когда  однажды за одни сутки растаял снег, а самолет – на лыжах. Привлекли красноармейцев, те подвезли с полей несколько возов снега и насыпали его на аэродроме узенькой полоской. И Водопьянов, ловко маневрируя, поднял машину в небо

Планы по  добыче морского зверя год от года росли и промысловики уже никак не могли его выполнять без помощи летчиков. Любой морской промысел, по определению связанный с непредвиденными природными катаклизмами, часто приводит к событиям, когда работы по авиаразведке  как-то незаметно перерастает в спасательную операцию

…В феврале 1934 года на Каспии  льдину, на которой  промышляли зверобои рыболовецких колхозов,  унесло в открытое море. На помощь был выслан ледокол, в небо поднялись самолеты,  среди которых была  летающая лодка Ш-2.  Пилот Казанов и бортмеханик Семенов, вылетевшие на  ней, нашли льдину и сумели посадить на нее свою «шаврушку». Оставив на льдине десять аварийных посылок, Казанов вылетел на юг, разыскал в море  спешивший на  выручку зверобоям  пароход и  навел его на льдину.  Так, благодаря умению летчика  прекрасные качества нового самолета  заслужили добрую славу у моряков, рыбаков и зверобоев.

Спасительницей зарекомендовала себя Ш-2 и в  январе 1937 г., когда потребовалась срочная помощь нескольким сотням зверобойных судов,  оказавшихся пленниками тяжелой ледовой обстановки в северо-восточной части Каспийского моря. В спасательной операции участвовало  три  Ш-2 Астраханской авиабазы  Главрыбы и два самолета   Азово-Черноморской базы.

После проведенной оперативки летчики  вылетели  на разведку  и в этот же день на несколько зажатых льдами судов «шаврушками» были доставлены посылки с теплой одеждой и продукты… В последующие два дня летчики провели уже детальную разведку и установили: 309 судов   находятся  вне опасности и могут самостоятельно добраться до Махачкалы или Астрахани; 15 судов находятся в критическом состоянии, им летчики доставили продукты и одновременно в указанные ими квадраты  на помощь вышли пароходы ледокольного класса  из Астрахани и Махачкалы. Всего авиационная операция продолжалась 8 дней, пока  положение всех судов и моряков не перестало быть опасным.

А в зиму 1937-38 гг. ледовая обстановка на Каспии для моряков была не столь тяжелой, но она оказалась опасной для тюленей и основной налет часов летчиков Астраханской авиабазы  Главрыбы  пришелся не столько  на поиск тюленей, сколько на их спасение.  После сильного шторма они вместе с детенышами оказались среди  битого льда и их надо было подкармливать, потому что в таких условиях самостоятельно  рыбу они добывать не могли. Самолетами  был сброшен  корм, летчики оказали  помощь и  морякам маломерных судов, оказавшихся в это время в   замерзающем море.